Русский национализм как общественно-политическое течение родился в начале XX века как стихийная реакция этносоциума на приближающееся крушение Российской империи, которое в русской этноистории стало катастрофой цивилизационного уровня. Русская духовность включала полиэтнические принципы соборности и державности, бывшие векторами государственного строительства издревле. На закате Российской империи, а в дальнейшем в трансформированном виде в СССР {«пролетарский интернационализм», «дружба народов», «новая историческая общность - советский человек»), они более чем наглядно показали свою неработоспособность и, главное, отсутствие всякой перспективы национального саморазвития для их носителя - русского этноса в условиях многонационального государства.
Исторические принципы соборности и державности, как и характерный для русских вообще мировоз-ренческий полиэтнизм, развились из территориального принципа формирования русских (славянских) общин. Антиподом ему являлся родоплеменной принцип общинности, принятый у практически всех народов, окружавших русских и проживавших нa будущей территории российского государства. Таким образом, в этническом стереотипе русских исторически сформировались этносоциальная слабость, этническая уступчивость и неагрессивность в области межэтнических взаимоотношений по сравнению с националистическими устремлениями целого ряда малых народов России, которые в этом отношении были явными антиподами русских. Русские ощущали себя сильным этносом лишь во внешних войнах, при этом защищая не столько себя, сколько государство-державу и другие народы России. Однако это не приносило русским этнических дивидендов. В силу несовместимости базовых принципов общинности у русских и нерусских полиэтнические принципы соборности и державности в империи Романовых принималась как жизненный императив только русским народом. Нерусские народы его лишь декларировали, а их этничес
кие элиты беззастенчиво эксплуатировали эти принципы в своих интересах, сами им не следуя в силу этнических и конфессиональных традиций.
Из изложенного очевидно, что русский национализм не мог изначально развиваться с преобладанием этнокра-тической тенденции, хотя бы в силу исторической инерции русского общества. Развитие идеологии русского нацио-нализма в социокультурной динамике было противоречивым и медленным. Во многом это было вызвано тем, что русский этносоциум унаследовал неконкурентноспособное в межэтнических взаимоотношениях пассивное мировоззрение, что выразилось в слабо развитом национальном самосознании. Ростки активных его форм, как ответ на негативные для русских этносоциальные реалии, этнос способен прочно усвоить только в ходе естественной смены поколений.
Русский этнос на рубеже XX века, будучи имперским (государствообразующим), не был в России этническим большинством, составляя только 43% населения. Собственно русская часть многонациональной правящей элиты империи в своей государственной практике исповедовала надэтническую имперскую идеологию. Её обусловили принципы соборности и державности, иллюзорность которых в роли полиэтнической «скрепы» народов империи была охарактеризована выше. В силу русской государственнической традиции «собирания земель и народов», сформировавшейся в феодальной стране, политика русских Царей, характеризовалась не истреблением или принижением, но поощрением этнических элит на основе, как минимум, сословного уравнивания их с русским дворянством.
В советский период политика национально-социального угнетения русского народа на фоне наделения привилегиями нерусских народов была продолжена партийно-государственной элитой СССР. Но ущемление русских в советское время осуществлялось уже не по этническому, а по территориальному принципу, т.е. опосредованно под фиговым листком формаль-ного равенства всех национальностей. В СССР в худшем положении находились советские граждане, проживавшие в РСФСР, где русские составляли подавляющее большинство. Фактически же русские платили наивысшие в СССР налоги, ущемлялись территориально, имели наименьшие возможности в получении высшего образования, ученых степеней и званий и, во многом ПОЭТОМУ, НЕ СМОГЛИ СОЗДАТЬ вплоть до настоящего времени свою этническую элиту.
Причем в аспекте территориального ущемления русских характерной является беспринципная избирательность по отношению к «проклятому тоталитарному прошлому» в наши дни. «Либерально-демократический режим» провозгласил полный отказ от всего советского наследия и предал анафеме в официозных СМИ и, в том числе, лучшие социальные завоевания и народный патриотизм, как таковой. Но режим оставил незыблемыми и вне критики административные границы национально-территориальных субъектов. Да еще возвел их вместе с русскими этническими территориями в Конституции РФ в ранг государств, хотя и в скобках. Между тем, хорошо известно, что в советское время в эти субъекты искусственно включили исконно-русские этнические земли, произвольно оторвав русское население вместе с территорией от своей этнической целостности. Для условий России имеет смысл выделить два характерных типа национализма. Один тип национализма может дополняться и чертами другого.
Первый тип - это этнонационализм, который в полиэтническом социуме, который получил государственное оформление в виде федерации, приводит к этнократии элит титульных этносов в субъектах федерации. Этнонационализм, выросший из племенного этноцентризма в силу родоплеменного принципа формирования общинности у большинства нерусских народов России, естественно и логично развился в настоящее время в этнократию титульных этнических элит в национальных республиках и округах России. Этнонационализм развивался в неявном виде в национально-территориальных субъектах Союза ССР и РСФСР уже с момента их образования (этнократия - власть одного этноса - в многонациональной республике сродни расизму, фашизму). У русских этнонационализм, как идеология национального движения, не существовал ранее никогда вплоть до самого последнего времени. Характерно, что даже идеология «русских фашистов» в Манчжурии в 30-х гг. опиралась на принцип соборности и идеал общероссийской нации. Эта идеология относилась к типу национализма как фактора развития. Ответом на этнократическую политику нерусских титульных элит со стороны активного творческого меньшинства русского этноса может быть только развитие альтернативного мировоззрения в виде русского национализма с тенденцией к радикализации.
Второй тип - национализм как фактор развития, в рамках которого формируется государство-нация с более или менее выраженным приоритетом национальных духовных ценностей. Этот тип национализма в России никогда не существовал в чистом виде, в качестве государственной идеологии. Можно говорить лишь об отдельных его компонентах в виде государст-венного патриотизма времен Российской империи или рухнувшей вместе с крушением СССР идеологемы КПСС относительно слияния всех народов страны в «новую историческую общность советского человека».
Современный либерально-демократический режим ограничивается государственно-патриотической риторикой, которая является изначально непоследовательной и неосуществимой уже в силу приверженности режима идее глобализации. Втяги-вание России в глобализацию на практике имеет одной из своих целей, как и в остальном мире, стирание наций как таковых вместе с государственными суверенитетами отдельных стран. Кроме того, второй тип русского национализма, не говоря уже о первом, требует безусловной опоры на русскую этносоциокультуру в качестве духовных и культурных основ государство образующей нации. В реальности в настоящее время в РОССИИ усилиями официознных СМИ и вкупе с политикой государства русская культура и духовность, мягко говоря, принижаются, а если выражаться откровенно, стираются.
Поэтому, если та часть активного творческого меньшинства русского этноса, которая сейчас ищет пути реализации национализма как фактора развития в конституционных рамках, в частности, парламентской деятельности, не найдет возможностей для легальной борьбы за осуществление своего идеала, то она начнёт дрейфовать в сторону радикализации идеологии. На этом пути она неизбежно придет к этнонационализму.
Одна из главных причин роста национализма у русских состоит в том, что правящий режим, декларирующий свою привер-женность либерал-демократии, в своей практической политике нарушил вопиющим образом по отношению к русскому народу одну из базисных ценностей либеральной доктрины - принцип этнического равенства. Это демонстрирует соз-нательную избирательность режима в применении этого принципа в условиях полиэтнического социума России, что обернулось на практике этносоциальным неравенством русских.
Таким образом, либерализм в России в этой части стал на позиции своего идеологического антипода - фашизма; русские в России, фактически, оказались в положении «низшей расы», которой де-факто отказано в возможности развивать свою наииональную культуру и даже сохранять этническую идентичность. Одновременно подавляющая часть русского социума оказалась оттесненной на нижнюю ступеньку соииальной лестницы, оставшись при режиме либералов, как и во времена советского строя, наиболее эксплуатируемой его частью. Вследствие этого русские стали единственным этносом России, вошедшим в состояние демографической катастрофы. Русскую молодежь госу-дарство рассматривает в роли главного поставщика «пушечного мяса» во всех локальных войнах и конфликтах, на всех чужих границах в странах СНГ, а во внутренней социально-экономической политике откровенно игнорирует особенности русской национальной традиции и этносоциокультуры. При том, что русские по сей день составляют этническое большинство России.
Отказавшись на практике от либерального базового принципа этнического равенства по отношению к русским, правящий либерально-демократический режим автоматически сполз в колею идеологической преемственности, взяв де-факто на вооружение надэтническую (советскую) идеологию. Эта идеология, несмотря на либеральную риторику режима, выразилась в политике предоставления льгот и привилегиях для нерусских народов и ущемления русского.
Листовка «Славянского Культурного Центра», Вилючинск, ул. Гусарова, 51-71. Тираж 999 экз. Май 2003 г.
(Данный материал получен редакцией АРИ по рассылке осуществляемой Виктором Селивановым)
БОЙКОВ А.М. – доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Дагестанского научного центра РАН.
Агентство Русской Информации - АРИ |
