«Молодой офицер Иван Афанасьевич Пращев и его денщик Наум Середа действующие лица таинственного события, происшедшего 14-го мая 1861 года. За несколько времени до 14-го мая 1861 г. в их лагере находились цыгане, и вот молодая цыганка предсказывает обоим, Пращеву и Середе, смерть в 14-е мая. Простодушный Середа принял предсказание хладнокровно и прибавил: «Да будет воля Божья», но сердце молодого Пращева заразилось смущением. Действительно, в предстоящее 14-е мая смертельно ранили Середу и умирающий просил Пращева переслать находящиеся при нем три золотых матери.

- С любовью непременно исполню твое прошение, и не только три золотых, но и от себя еще прибавлю за твою услугу, - ответил Пращев.

- Чем   же   я   вас,   ваше   благородие,   возблагодарю? - прибавил умирающий.

- Так как нам цыганка предсказала смерть на четырнадцатое  мая,  и ты действительно  умираешь,  то приди ко мне из загробного мира в тот день, в который я должен умереть.

- Слушаюсь, - отвечал Середа и вскоре умер.

Пращев не забывал предсказание цыганки, и каждое 14-е мая было для него как бы днем перехода в загробный мир, а обещание Середы известить о дне смерти побуждало его в этот день служить панихиду по убиенному воину Науму.

Ровно через 30-ть лет, в первом часу ночи наступившего 14-го мая 1861 года, пользуясь превосходною погодою, сам Пращев, его жена, дочь, племянник и жених дочери были в саду; собака, постоянно бывшая при Иване Афанасьевиче, вдруг бросилась вдоль по аллее, как обыкновенно бывает, когда собака завидит чужого. За нею преследовал Пращев, и что же – он видит подходящего к нему Середу!

 - Разве четырнадцатое мая? - хладнокровно спросил Пращев пришедшего с того света.

- Так точно, ваше благородие, я пришел исполнить ваше приказание; день вашей   смерти наступил: - ответил земной гость и скрылся.

Пращев немедленно, вопреки своему семейству, приготовился по-христиански к исходу: исповедовался, причастился Св. Таинства, сделал все нужные распоряжения и ждал смерти. Но смерти не было. Наступило 11 часов вечера 14-го мая. Пращев со своими был в саду. Раздался женский голос, и у ног Ивана Афанасьевича, как у своего помещика, просила защиты жена повара, гнавшегося за нею. Повар был пьян, и в таком состоянии он обыкновенно считал жену изменницею и наносил ей побои. Повар подскочил к Пращеву и большим поварским ножом нанес ему в живот смертельную рану, от которой за несколько минут до 12-ти часов ночи, следовательно, еще 14-го мая, скончался Иван Афанасьевич, извещенный о своей смерти Середой, уже 30 лет живущим в загробном мире».

«Нива» 1890 г. №№ 15,16,17.