Георгий Гречко: «Я верю, что братья по разуму существуют»

29 ноября 2010 

ЗНАМЕНИТЫЙ КОСМОНАВТ РАССКАЗАЛ КАЗАНСКИМ СТУДЕНТАМ О «ЗВЕРСТВАХ МЕДКОМИССИЙ», ДУРНЫХ ПРИМЕТАХ И О ТОМ, ПОЧЕМУ НА САМОМ ДЕЛЕ ЭКИПАЖИ ПЕРЕД СТАРТОМ ОБЯЗАТЕЛЬНО СМОТРЯТ «БЕЛОЕ СОЛНЦЕ ПУСТЫНИ» 

В субботу на научном семинаре в КГТУ им. Туполева побывала легенда советской космонавтики - Георгий Гречко. В актовом зале технического университета он выступил перед студентами и профессорско-преподавательским составом вуза. Это была не лекция, а, скорее, беседа с аудиторией в духе «былое и думы». «БИЗНЕС Online» приводит наиболее интересные ее моменты. 

ПОЧЕМУ НА МКС АМЕРИКАНЦЫ ПРОСИЛИСЬ В РОССИЙСКИЙ ТУАЛЕТ 

Георгий Гречко

Зачем я сюда приехал? У меня в жизни были встречи с интересными людьми, которые предопределили мой счастливый путь. Может быть, встретившись со мной, кто-то заинтересуется космосом, и эта встреча станет для него определяющей. Но я никакой не великий, я просто известный, а великие – Королев, Гагарин, Леонов. Вы спрашиваете, почему мы когда-то опередили американцев в космосе. Потому, что космическую отрасль возглавляли такие люди - абсолютно преданные своему делу, они бы свою работу ни на что не променяли. Совет главных, конечно, состоял из мечтателей. И первым из них был Королев… Мы летели не за тем, чтобы делать на орбите какие-то научные эксперименты, мы летели за мечтой. Как в «Аэлите», поднять революцию на Марсе. Нам подсознательно всегда хотелось с кем-то встретиться. И я верю, что кто-нибудь когда-нибудь к нам прилетит. У меня несколько полок книг по НЛО, дружу с Космопоиском, сам организовывал экспедиции по поиску летающих тарелок. Я верю, что братья по разуму существуют – так интереснее, иначе скучновато жить на этом свете… 

Вам будет труднее. Тогда была социалистическая экономика, и если конструктору что-то требовалось, он ставил задачу, и ему давались деньги. А сейчас, какие задачи не ставь… И была очень хорошая система распределения: тем, кто оканчивал институт на «отлично», предоставляли больший выбор места работы. У меня не было ни одной четверки, что позволило попасть к Королеву. 

Но кое-что мы еще не разучились делать лучше всех. Знаю, что на МКС американцы всегда просились в туалет в российский модуль. Не нравился им их собственный - хотя он раз в десять дороже, и там даже какой-то лазерный прицел стоит. А вот посадка наша для них тяжеловата. Совсем недавно один американец при приземлении на российском корабле потерял сознание. Почему наша посадка называется мягкой? Потому что это очень жесткий удар по мягкому месту. Решение проблемы есть - надеюсь, когда-нибудь появится такой космический аппарат, который в атмосферу входит без крыльев, а перед посадкой их выпускает. 

ПОСЛЕ МЕДКОМИССИИ МЫ КУПИЛИ ВОДКИ, КОЛБАСЫ И ГОРЧИЦЫ 

Георгий Гречко в Казани

У меня были "великолепные" жилищные условия. Мы обитали в ленинградской коммунальной квартире – одиннадцать комнат на девять семей, даже в ванной кто-то жил. Но наша семья занимала аж две комнаты! И вот я променял это благополучие на большие ракеты, жил в общежитии, откуда меня с рождением ребенка, конечно, выгнали. Снял угол в избушке. Хозяйка сразу сказала: сюда не ходи, здесь свет не зажигай, гостей не води, музыку не слушай. После первого спутника, в запуске которого я участвовал, для королевцев построили целый квартал, и я, будучи рядовым конструктором, получил однокомнатную хрущевку, такие потом стали называть хрущебами. Убью всякого, кто так скажет при мне! По сравнению с коммуналкой, общежитием и частным сектором, это была свобода, я там мог делать что угодно… 

Вам повезло – сейчас для кандидатов в космонавты медкомиссия не такая, как у нас – выворачивали наизнанку. Я был уверен, что комиссию не пройду. Суперменом себя не считал, к тому же сказывалось военное детство - не только не было одежды, учебников, тетрадей, но и просто еды. Был очень удивлен, когда комиссию прошел - то ли гены сработали, то ли отбор войны – раз эти годы выдержал, значит, и космос пройдешь. А теперь надо только иметь хорошее сердце и нормальный вестибулярный аппарат. 

Есть ли у космонавтов какой-то обряд посвящения, вроде морского? Не могу вспомнить. Медкомиссию проходили 250 инженеров. Тогда не знали, как человека встретит космос, поэтому испытания были зверскими. Например, тебя сажали в сауну. Сауна это, конечно, хорошо, но сажали-то в меховом летном комбинезоне. И ждали, пока температура у тебя повысится на два градуса. Бывало так, что человек начинал обследование здоровым, а заканчивал больным. Из 250 молодых людей отобрали тринадцать. И когда мы, немножко осоловелые, вышли из этого госпиталя, то сразу купили водки, колбасы, горчицы большую банку, и по-русски это дело отметили. Может, поэтому я никаких посвящений не помню. 

Но вам будет сложнее потому, что меня в ДОСААФ бесплатно научили прыгать с парашютом, летать на планере и самолете. Возможно ли сейчас это? А еще были горные лыжи, подводное плавание, мотоцикл. 

МЫ НЕ ВЕРИЛИ, ЧТО НА «БУРАНЕ» НЕ БЫЛО ЛЕТЧИКА! 

Георгий Гречко в Казани

Почему не пошла программа «Буран (главным конструктором ракетно-космической системы «Энергия - Буран» был выпускник КАИ 1953 года Борис Губанов. – прим. ред.) 

Когда делали «Буран», нам простым инженерам, было не совсем понятно, зачем нужна эта потрясающей сложности и огромной грузоподъемности система. Что на ней возить? Ведь в полет с трудом набирали 100-150 килограммов опытной, сделанной на коленке научной аппаратуры. Бомбы? Но "Шаттл" легче сбить, чем сбросить с него что-то. То есть создавалась потрясающая вещь, для которой нет задачи. В итоге, после совершенно блестящего полета программу закрыли. Кстати, я, как испытатель ракет, готов был спорить на что угодно, что первый полет успешно не закончится. Никогда в истории космонавтики такие вещи не проходили полностью благополучно. Кроме этого случая. Когда мы наблюдали посадку «Бурана», не верили, что там нет летчика! 

Через много лет я спросил у нашего министра Сергея Александровича Афанасьева (в 1965-1983 годах – министр общего машиностроения, в 1983-1987 годах – министр тяжелого и транспортного машиностроения СССР. – прим. ред.): «Сергей Александрович, меня до сих пор мучает вопрос: зачем мы делали «Буран»? Зачем безумные деньги грохнули в то, что не нашло применения? Почему простые инженеры это видели, а вы, высшие руководители, нет?» И вот что он ответил: "Мы соревновались с американцами в высадке на Луну. Ради этого была создана небывалая кооперация из сотен заводов, бюро, институтов. Когда мы проиграли лунную гонку, встал вопрос: что с этой кооперацией делать? Если мы ее развалим, больше такую никогда не создадим. Она могла сделать что хочешь - бомбу, подлодку, самолет, ракету, - задачи решались любые. Словом, рука не поднялась разрушить, и для ее сохранения придумали сделать "Шаттл" лучше, чем у американцев. И сделали. Но – ни для чего. А там и базарная экономика началась… 

БОЯТЬСЯ НАДО, КОГДА ПОДАЕШЬ ЗАЯВЛЕНИЕ В КОСМОНАВТЫ, А ПОТОМ - ПОЗДНО 

Половина космонавтов пришла из летчиков – людей, в основном, суеверных. Но я-то был инженером. Перед нашим с Романенко стартом нам пожелали удачи, а я в ответ сказал: «Нет, удача нам не нужна, удача это халява, а нам надо своими мозгами и руками добиться успеха». Леонов аж побледнел: «Жора, ты накануне полета отказался от удачи?!» Сейчас - то ли стал мудрее, то ли маразматиком заделался - не отказался бы. 

Как ученый, в приметы не верю. Как верить, если они не всегда работают? Как-то собирался на экзамен по парашютным прыжкам и разбил зеркало. Все двенадцать прыжков сделал на «отлично» и даже премию получил. А в следующий раз никакого зеркала не разбивал, а руку сломал. А вот у американцев на «Аполлоне-13» «чертова дюжина» сработала. Но центр управления и экипаж выкрутились гениально, по лезвию бритвы. И все слухи, что полеты американцев, на самом деле, сняты в Голливуде – полная чушь. 

Еще, говорят, примета - перед стартом обязательно надо посмотреть «Белое солнце пустыни». А если не посмотрел - не полетел: сменили экипаж или что-то еще. Так вот, никакая это не примета. Дело в том, что на полет надо настроиться. Нет, это не страх за жизнь. Бояться надо, когда подаешь заявление в космонавты, а потом уже бесполезно. Но есть тревога, как справишься. Ты не должен лететь в космос с настроением «мне все по колено, все сделаю». Но не должен и дрожать: ах, что-то будет не так. Ты должен настроиться. А этот фильм дает пример, как надо быть смелым, честным, приходить на выручку даже если тебя не зовут, как сохранять человеческое достоинство, до конца выполнять долг. «Белое солнце», как камертон для музыканта, - настрой на сложную, опасную работу. 

Дополнительным развлечением для аудитории стало появление пары молодоженов (жених – выпускник КГТУ-КАИ) – заехали за чем-то вроде благословения знаменитого космонавта. Несколько экстравагантно, но весело. А под занавес встречи ректор КГТУ Юрий Гортышов вручил Георгию Михайловичу удостоверение почетного профессора этого вуза. 

Тимур Латыпов 

Справка 

Георгий Михайлович Гречко 

Родился 25 мая 1931 года в Ленинграде. В 1949 году окончил среднюю школу им. Карла Мая (ныне школа №5 Василеостровского района) в Ленинграде. В 1955 году с отличием окончил Ленинградский военно-механический институт (Военмех), инженер-механик. Дипломный проект защитил в ОКБ-1. В 1967 году защитил диссертацию по системе посадки АМС «Луна-9» и «Луна-13» и получил степень кандидата технических наук. 17 февраля 1984 года получил степень доктора физико-математических наук. 

С 1 октября 1954 года работал (по совместительству) техником (с 28 марта 1955 года - инженером) 3-го отдела ОКБ-1 НИИ-88 МО СССР в Калининграде Московской области. С 14 февраля 1958 года работал инженером, с 15 мая 1959 года - старшим инженером, с 31 апреля 1961 года - начальником группы 17-го отдела ОКБ-1. После ухода из отряда космонавтов Академии наук с 1 марта 1992 года работал ведущим научным сотрудником Института физики атмосферы РАН. С 1997 года работал заместителем председателя наблюдательного совета «Банка инвестиций и сбережений». 16 января 2007 года был избран членом совета директоров ОАО «Инвестсбербанка» (c 26 февраля 2008 года - ОАО «ОТП Банк»). Подполковник-инженер запаса. 

Количество полетов – 3. Продолжительность полетов - 134 суток 20 часов 32 минут 58 секунд. Число выходов в открытый космос – 1. Продолжительность работ в открытом космосе - 1 час 28 минут. 

Первый полет 

С 11 января по 9 февраля 1975 года в качестве бортинженера КК «Союз-17» и первой основной экспедиции (ЭО-1) на ДОС-4 «Салют-4», вместе с А.Губаревым. Позывной: «Зенит-2». Продолжительность полета составила 29 суток 13 часов 19 минут 45 секунд. 

Второй полет 

С 10 декабря 1977 по 16 марта 1978 года в качестве бортинженера КК «Союз-26» и первой основной экспедиции (ЭО-1) на ДОС-5 «Салют-6», вместе с Ю.Романенко. Позывной: «Таймыр-2». Во время полета выполнил один выход в открытый космос для проверки исправности стыковочного узла. Продолжительность полета составила 96 суток 10 часов 00 минут 07 секунд. 

Третий полет 

С 17 по 26 сентября 1985 года в качестве бортинженера КК «Союз-Т-14» (старт) и «Союз-Т-13» (посадка) по программе краткосрочного полета в период пересменки ЭО-4 на станции «Салют-7». Позывной: «Чегет-2» (старт), «Памир-2» (посадка). Продолжительность полета составила 8 суток 21 час 13 минут 06 секунд. 

Общественно-политическая деятельность 

Был председателем Федерации горнолыжного спорта СССР и председателем Федерации автоспорта СССР. С 1979 года был заместителем председателя Советского комитета защиты мира. Почетный президент Ассоциации планетариев России. Президент Северо-западной межрегиональной общественной организации Федерации космонавтики РФ. 

Почетные звания 

Дважды Герой Советского Союза (1975,1978), Летчик-космонавт СССР (1975), Герой ЧССР (16 марта 1978). Почетный доктор Балтийского технического университета (Военмеха) в Санкт-Петербурге (2006). 

Спортивные достижения 

Кандидат в мастера по автомобильному спорту, 2-й разряд по планеризму, 3-й разряд по самолетному спорту, 2-й разряд по стрельбе из винтовки и пистолета, 1-й разряд по парашютному спорту (64 прыжка). 

Публикации и работа в кино 

28 научных публикаций. Соавтор книги «В кадре - планета» (1984), автор брошюры «Старт в неизвестность». Вместе с космонавтом Алексеем Губаревым снял на станции «Салют-4» научно-популярный фильм «Командировка на орбиту». 

Семейное положение 

Отец - Гречко Михаил Федорович, 1901 - 1978. Мать - Гречко (Капустина) Александра Яковлевна, (1907 - 1969). Жена (бывшая) - Гречко (Тутынина) Нина Викторовна, (1932 - 1999), инженер ГКБ НПО «Энергия». Сын - Гречко Алексей Георгиевич, род. 18.11.1958, инженер коммерческой службы Центрального управления международных воздушных сообщений. Сын - Гречко Михаил Георгиевич, род. 25.06.1962, зав. отделом Государственного научно-исследовательского института гражданской авиации (ГосНИИГА). Жена (бывшая) - Гречко (Казекина) Майя Григорьевна, 1938 г.р., преподаватель иностранного языка, на пенсии. Жена - Гречко Людмила Кирилловна, 1953 г.р., консультант по медицине ПКП «Циркон». 

http://www.business-gazeta.ru/article/32318/14/