 Аятолла мировой контрреволюции
Илья Иоффе
Процесс
консолидации капиталистического класса в России проходит в настоящее время
через важный этап – передачу власти от Путина к «преемнику», президенту Дмитрию
Медведеву. В стране образовалось два центра исполнительной власти – президент и
премьер-министр. При всей внешней стабильности это странное политическое
обстоятельство не может не создавать предпосылок для обострения борьбы между
различными группировками российской буржуазии. Тем более, что переход властных
полномочий от Путина к Медведеву совпал с резким усилением мирового
экономического кризиса, эпицентр которого на сей раз находится не, как бывало
прежде, в странах Третьего мира, а в наиболее развитых странах Запада, прежде
всего США. Очевидно, что приход к власти Медведева породил у крупного частного
капитала определенные надежды на либерализацию экономического курса и
существенное сокращение участия и контроля государства над бизнесом. Борьба за
снижение ставки НДС, «наезд» Путина на компанию «Мечел» - наиболее яркие
проявления обострившихся противоречий внутри капиталистического класса.
Неожиданный всплеск активности произошел в сфере идеологической борьбы, где,
казалось бы, вот уже лет пять или даже поболее того, как воцарился полный
штиль. И вдруг в широко разрекламированном проекте телеканала «Россия» «Имя
России» лидирующие места занимают Сталин и Ленин – и это несмотря на два
десятка лет разнузданной коммунофобской пропаганды! Ответ со стороны сил
реакции последовал незамедлительно: громкая, широковещательная и истеричная
кампания, приуроченная к 90-летию убийства царской семьи, с требованиями
«увековечивания памяти невинных жертв большевистского террора», «народного
покаяния», «осуждения коммунистического прошлого» и т.д. и т.п. – в лучших
традициях 90-х годов прошлого столетия. Едва стенания по убиенному царю стали
затихать, как произошло ещё одно драматическое событие – не дожив считанных
месяцев до своего 90-летнего юбилея, отошел в мир иной «великий писатель земли
русской» Александр Исаевич Солженицын…
Солженицына,
безусловно, можно назвать одним из самых ярких и по-своему значительных
культурно-исторических персонажей второй половины ХХ века. В чем же состоял его
феномен?
В конце
1950-х – начале 60-х годов в советском обществе стали обостряться классовые
противоречия, зажатые до того момента под тяжелым прессом сталинской диктатуры.
Правящая партноменклатура, развенчав «культ личности» и освободившись от страха
перед репрессиями, начала процесс своего превращения из «класса в себе» в
«класс для себя», завершившийся через несколько десятилетий распадом СССР и
реставрацией капитализма в России и других республиках. «Проснулась» и другая
привилегированная прослойка нашего общества – интеллигенция. В отличие от
партийной и государственной бюрократии, контролировавшей производительные силы
советской страны, советская интеллектуальная и культурная элита распоряжалась
идейным и научным капиталом советского народа. Однако её доступ к этому
колоссальному богатству был опосредованным и осуществлялся под строгим
контролем все тех же партийных и государственных структур. Дорога к реализации
себя как самостоятельного класса, к достижению господства для интеллигенции
лежала через постепенное ослабление народного и государственного контроля над
сферой культуры, которое, в конечном счете, должно было открыть возможность
экспроприации и приватизации общенародной культурно-интеллектуальной
собственности. Именно в таком двойственном положении интеллигенции в системе
социалистического культурного и научного строительства следует искать корни
конфликта этой общественной группы с советской властью. Динамика этого
конфликта естественным образом привела к выделению наиболее политически
активной, идейно «продвинутой» и «сознательной» части интеллигенции в авангард
– таким авангардом стало движение диссидентов, организационно и идеологически
оформившееся к середине 60-х годов. Ну а что за движение без вождя?
Диссидентская среда в Советском Союзе выдвинула двух харизматичных лидеров –
двух духовных вождей, Сахарова и Солженицына. Классовое чутье не подвело наших
интеллигентов – каждый из этих деятелей по отдельности сделал для поражения
СССР едва ли не больше, чем все остальные диссиденты вместе взятые.
Два
дерзких, упертых, талантливых русских человека – Солженицын и Сахаров,
Александр Исаевич и Андрей Дмитриевич, Солж и Шугер – их имена превратились в
символы, стали синонимами борьбы с «коммунистическим тоталитаризмом» и были
начертаны на всех штандартах мировой контрреволюции. Оба – потомки побежденных
и уничтоженных большевистской революцией классов: один – землевладельцев,
другой – либеральной буржуазии. Оба – колоритнейшие персонажи, создатели
образов, дающих исчерпывающее представление об определенном срезе советского
общества. Первый – почвенник, традиционалист, «Пророк», религиозный
фундаменталист-черносотенец, литературный мужик во френче и с бородищей,
«крепкий хозяин», твердо стоящий на земле, знающий по чем фунт лиха,
изъясняющийся псевдонародным, выморочным, якобы «исконно русским» языком.
Разумеется, жертва «коммунистического террора» и «массовых репрессий». Второй –
яйцеголовый интеллектуал «не от мира сего», либерал-западник, рационалист,
любящий порассуждать о «конвергенции», «правах человека», «мире и прогрессе» и
тому подобных высоких материях. Тоже, ясное дело, жертва. У обоих был, как
сегодня модно говорить, «Проект Развития»: Сахаров требовал полного
политического и экономического встраивания СССР в Западный мир, пересборки
«советской Империи» на основе «полной самостоятельности и автономности всех её
субъектов», а Солженицын звал Россию назад – к православию, земству, Столыпину,
Царю Гороху…
Созданные
Сахаровым и Солженицыным образы имели ещё и, так сказать, «общечеловеческое
измерение». Бинарная пара – либерал и традиционалист, физик и лирик, Профессор
и Писатель из тарковско-стругацкого «Сталкера» - существовала в те времена и в
западной культуре и в культуре народов, ставших на путь самостоятельного
развития, на так называемый «третий путь». Разумеется, под цветастой маской
образов, отсылавших помимо всего прочего к классовым реалиям дореволюционной
России, скрывалось истинное лицо вождей антисоветской интеллигенции, выражавшее
реалии и противоречия советской действительности и долгосрочные классовые
интересы интеллигентской страты. При всех их внешних различиях, Солженицын и
Сахаров являлись, по сути, носителями одного и того же мировоззрения,
заключавшегося, во-первых, в неприятии основ советского строя – общественной
собственности на средства производства, эгалитаризма и пролетарского
интернационализма, и, во-вторых, в полной солидарности с западным империализмом
во всех его проявлениях – от сионизма до Вьетнамской войны и диктатуры
Пиночета. Вожди диссидентского движения открыто и полно выражали идеи, которые
контрреволюционная советская интеллигенция взяла на вооружение лишь спустя два
десятка лет – в годы Перестройки. Антикоммунистическая коалиция либералов и
почвенников, возглавляемая Сахаровым и Солженицыным, напоминала анти-шахский
союз прозападных, получивших американское образование иранских студентов с
консервативными шиитскими аятоллами во время иранской революции. Хотя, конечно,
сходство здесь чисто внешнее – классовое и историческое содержание
антисоветской и иранской революции было принципиально различным.
Главным
делом жизни Солженицына является, вне всякого сомнения, роман «Архипелаг
Гулаг», нанесший колоссальный удар не только по СССР, но и по всему мировому
коммунистическому движению. В значительной мере ошибочно называть «Архипелаг»
романом, ибо к литературе сиё произведение имеет лишь косвенное отношение. В
годы перестройки, когда превозносить «Архипелаг» стало модным и почетным
занятием, наиболее «добросовестные» критики стыдливо относили роман к
«литературе факта». Но и считать «Архипелаг» историческим исследованием также
неверно, ибо содержание его основано преимущественно на слухах и авторских домыслах,
а количество ссылок на архивные документы в книге минимально. На самом деле
«Архипелаг Гулаг» был самой грандиозной пропагандисткой операцией в рамках
Холодной войны, в которой были задействованы мощнейшие финансовые и
интеллектуальные ресурсы Империи. Идея представить историю огромной страны,
целого общества, в тяжелейших условиях прокладывавшего пути к новой жизни,
через призму карательной системы, была без всякого преувеличения гениальной –
как по своей простоте, так и по исключительной эффективности воздействия на
массовое сознание. Эффект многократно усиливался тем обстоятельством, что как
западное, так и советское мещанство на тот момент было готово к восприятию
антикоммунистической пропаганды в самых жестких и экстремальных её формах.
Ничего подобного не было, к примеру, во время Второй мировой войны, когда
западная интеллигенция и средний класс в целом симпатизировали Советскому Союзу
– отсюда сравнительно низкая эффективность геббельсовской пропаганды. Влияние
«Архипелага» на умы и сердца нашей интеллигенции превосходило все ожидания
западных мастеров психологической войны. Вот как сегодня говорит об этом
писатель Владимир Сорокин:
«Александр
Исаевич Солженицын был ярким публицистом, может быть, самым великим русским
публицистом. Его "Архипелаг ГУЛАГ" воспитал целое поколение
антисоветчиков, которое внесли вклад в разрушение чудовищного советского
государства. Это по-настоящему великая книга. Она на многих повлияла, многое
изменила в умах советских людей, в реальной жизни. Миф ее очень силен. В 70-е
годы один мой приятель всерьез утверждал, что если собрать компанию людей с
самиздатским "Архипелагом" и посадить их в метро на Кольцевой, то
после ста кругов вокруг Кремля советская власть рухнет. Вот такова была сила
мифа этой книги».
(В скобках заметим,
что автор «Голубого сала» не видит ничего странного в том, что «чудовищное
государство» смогла разрушить всего одна книга и созданный вокруг неё миф.
Что-то не видать вокруг ни одного государства, пусть даже и не «чудовищного», а
самого что ни на есть раздемократического и цивилизованного, которое могло бы
пасть от чрезмерной начитанности своей интеллигенции и от склонности последней
к мифотворчеству. Где же Ваша проницательность, писатель Сорокин, где Ваше
историческое чутьё? Вот ведь Исраэль Шамир даже как-то назвал Вас «оружием
русского сопротивления». Что ж, какое «оружие», такое у нас и «сопротивление»…)
Так что все
сегодняшние попытки сделать из Солженицына «Великого писателя», «наследника
Толстого и Достоевского», сколь бы искренни они не были, думается, обречены на
провал. В историю Александр Исаевич войдет как автор одной книги, как
бесстрашный и самоотверженный боец антикоммунистического фронта.
После
крушения СССР звезда «антисоветского Пророка» начала медленно, но неуклонно
закатываться. Его как всегда напыщенный и многословный трактат «Как нам
обустроить Россию», появившийся на пике Перестройки, был воспринят новыми
хозяевами жизни, мягко говоря, без энтузиазма. Они уже и сами хорошо знали, как
и что будут «обустраивать», и в бородатых авторитетах, пусть и заслуженных, не
нуждались. Дождавшись окончательного разгрома Советской власти в 1993 году,
Солженицын через год предпринял «триумфальное» возвращение на Родину, проехав
на поезде сквозь всю Россию. Ему дали выступить в ельцинской Думе, выделили
время на ТВ – где он принялся, хотя и в довольно таки сдержанных тонах,
критиковать новую власть. Но даже такую умеренную критику «демократы» терпеть
не захотели, и «Пророка» с ТВ поперли. Компрадорско-уголовная власть не
особенно нуждалась в идеологах: воруй да слушайся заокеанского «Мудрого белого
дядю», вот и вся её идеология. Тогда он поселился в предоставленном ему
ельцинским режимом поместье, эдаком «Нью-Вермонте», отгородившись от
окружающего мира, по новорусской традиции, высоким забором и охраной. Занялся
опостылевшим «еврейским вопросом» и стал вручать премию собственного имени –
доставалась она как «патриотам», так и «либералам» - здесь все было
«по-честному»…
С началом
эпохи «суверенной демократии» власти стали проявлять некоторый интерес к
Солженицыну – президент Путин наведывался к нему домой побеседовать, вручил ему
Госпремию «За гуманитарные заслуги». Насколько Солженицын как мыслитель и
идеолог может быть полезен нынешней российской власти? Сложно сказать… Вряд ли
архаичные идеи «Пророка» или его многотомные и косноязычные сочинения могут
послужить серьёзным подспорьем в деле создания «новой России». Впрочем, кто знает,
какой она будет, эта новая Россия?
Лефт.ру
|
